Хочется как можно быстрее решить жилищный вопрос и разойтись, чтобы держаться подальше от сестры и матери. Устала всех понимать и входить в положение. Никому я ничего не обязана! Меня никто не понимает, а я тогда с чего должна всем помогать?
Мать всегда любила больше сестру. Не знаю, в чем причина. А мне доставались лишь жалкие крохи ее любви. Сестра — лучшая во всем. Мне новой одежды не покупали — приходилось донашивать за сестрой. По магазинам ходили только мать и сестра за обновками. Мне отдавали то, во что она уже не влезала. Лишь на выпускной мне купили наряд. И то потому, что Света свое испортила.
Естественно, моя ревность не имеет границ. Я же тоже хотела быть любимой, родной, нуждалась в похвалах. А мать меня игнорировала. Угождала во всем сестре. С отцом дела обстояли лучше — он ровно относился к обеим дочерям. Просто шел работать, а вечером возвращался и ложился на диван. В нашем воспитании он не участвовал. Просто отдавал деньги матери.
Во время моего обучения в ВУЗе отца не стало. Нам досталась от него в наследство квартира — у каждого ⅓ часть. Я в то время про жилье не думала. Не до того как-то. Бумаги оформили и хорошо. Затем сестра завела семью, когда мне исполнилось 20 лет. Жили они в нашей трешке. Меня же почти никогда дома не было. Света собиралась копить на свое жилье, но начала рожать детей одного за другим.
Сначала родила одного ребенка, мать ходила на работу, зять тоже. Жилье есть. Мне места не осталось в родительском доме, поэтому я там не появлялась. Хотя в трешке все комнаты изолированные. Одна комната занята молодой семьей, вторая матерью, а в третьей просто склад с коляской, игрушками, велосипедами.
Можешь приезжать, кто небе не дает? Кровать стоит в комнате. — говорила мама.
Только не хотелось жить в таком дурдоме. Кто захочет, тот и зайдет, бардак вокруг. Я не стала скандалить и просто не появлялась там. Или уезжала в тот же день. Никто насчет этого не расстраивался. Потом сестра снова забеременела. Я осознала, что в квартире той мне места не остается. Так и получилось. В комнате переставили мебель и устроили там детскую. Я удивлялась — как так? Я тогда уже закончила учебу и жила на съеме, так как деваться некуда.
Ну куда им идти с двумя малыми детьми? Ты пойми их. — оправдывалась мать.
Я ничего понимать не хотела, но не скандалила. Подумала, подожду до конца декрета сестры. Пока осмотрюсь, поднакоплю денег. Или вообще захочу переехать. Стала копить деньги, собиралась предложить им выкупить свою долю в квартире родителей. Прошло еще два года — сестра родила еще раз. Я сделала вывод, что это никогда не кончится. Пришлось пойти на разговор раньше. Мать с сестрой стали скандалить, словно я у них что-то отбираю.
Где мы возьмем такие деньги? Это же огромная сумма! — сказала сестра. И мать ей вторила.
Я тогда сказала, что можно продать жилье и поделить все по-честному на три части. И все остаются при своих интересах. Света стала истерить, говорить, что я хочу их без жилья оставить на улице. Мама меня убеждала, что пока еще не время говорить о продаже квартиры.
Ведь у них дети крошечные, что они будут делать со своей долей? Ты же по миру их пустишь.
А то, что мне жить негде, никого не интересует. Скорее всего, нужно было по примеру сестры рожать, чтобы хоть жалости от матери добиться. Кроме того, сестра уже три материнских капитала получила, может добавить к своей сумме. У меня и того нет.
Я устала слушать крики сестры и попытки матери меня пристыдить. Я им сказала свою точку зрения, пускай думают. Решение за ними. Я от своего не отступлюсь. Если им плевать на меня, мне будет все равно на них.
