Я живу один, в размеренном холостяцком ритме. Животных никогда не планировал заводить, понимая, что с появлением в доме какого-то четырехлапого товарища, буду за него ответственен, и потеряю достаточную часть своей свободы, как минимум, животное нужно кормить, и делать это каждый день, а я, со своим пристрастием к путешествиям, часто не бывал дома по двое-трое суток.
Но случайная вечерняя встреча на остановке закончилась «подселением» Кузьки, моего, сейчас уже огромного, рыжего кота. Тогда он, вжавшись в угол, пытался спрятаться от дождя, но это котенку не удавалось, косые струи, закрученные ветром доставали даже под крышей, а этому несчастному существу, дрожащему на асфальте, больше всех. Котенок смотрел на меня жалобным взглядом, но не решался подойти. Я тогда подумал, что вот оно, еще одно одиночество, присел около него и протянул руку. Рыжик робко понюхал палец и опять вопросительно посмотрел на меня. Он как будто говорил: «Ну что, вот мы и встретились?»
Я усмехнулся и взял котенка на руки. Он сразу расслабился и затих, боясь пошевелиться. Подошла маршрутка, и мы поехали домой.
В квартире Кузька по-хозяйски обошел все углы и поднял на меня голову, мол, это здесь я теперь буду жить? Я погладил кота:
— Ну ладно, попробуем…
Кузька быстро привык к гигиене, позволяя себя и купать, и вычесывать, хотя, судя по всему, эти процедуры ему не нравились. Быстро он освоил и свой туалет, избавив меня от луж и кучек по квартире. Первые недели две он просто отсыпался, я тогда еще удивился, сколько же можно в сутки проспать? Но вот, отдохнувший и повеселевший, Кузька начал более активное существование. Появились первые следы его коготков и начались попытки штурма стола. Когда я ругал кота за ободранные обои, он виновато сидел и отворачивал глаза. Я принимал извинения, чтобы через пару дней, опять высказывать Кузьке, что он просто засранец.
Даже не знаю почему, но злости от проказ кота у меня никогда не возникало, как и желания куда-то его пристроить. Вскоре мы начали совместные путешествия. Кузьма восседал на пассажирском сидении, важно глядя по сторонам, а через полгода мне пришлось даже «глушить» ремень безопасности, так как сидение возмущалось – почему пассажир не пристегнут?
Самые приятные моменты – это возвращение с работы. Кузька, не давая мне разуться, трется вокруг ног, мурлыча и приветствуя на своем языке, демонстрируя полное блаженство, что теперь есть с кем пообщаться.
Это блаженство было взаимным, после ужина мы с котом отдыхали у телевизора, а потом, когда я ложусь спать, Кузька запрыгивает на кровать и укладывается мне на ноги. И засыпать от сознания, что ты не один и тебе рады всегда очень приятно…
