Касса на этой заправке уже давно подвисает. Все клиенты стали невольными участниками этого спектакля. На арене оказалась разухабистая старушка, которая таковой по сути не является. Ей больше подходит – мэм в возрасте.
У бабульки осанка как у девочки, отлично поставленный голос и гордый взгляд. Даже одного взгляда на нее достаточно, чтобы стало ясно, что ее юность была крепкой, а в лихие девяностые она просто трудности щелкала как орешки. Вместе с мэм в машине внучок лет восьми.
Мальчонка воспитан в лучших традициях японской педагогики, поэтому при обращении к нему бабуля не употребляет слов «нельзя или нет». Однако любить – это не значит не требовать.
Пацаненок с замашками Гекльберри Финна. В очередной раз касса зависла. Мы все в ожидании чуда. Бабуля разговаривает с внуком.
Старушка представляет собой крепкую и блестящую рельсу, а внучок – тонкий и звонкий, как тростинка.
— Нужно сходить в туалет. — Не хочу сейчас? — Твое дело, но остановок больше не буду.
— А может как всегда в окошко! — А вдруг поднимется встречный ветер? — Открою заднее стекло (у старушки внедорожник). — Договорились. Обмочишь джинсы – стираешь сам, а заодно и машину помоешь.
— Согласен… (мальчонка ушел, но снова возвращается) — Помыл то руки? — Ага! — Врешь зачем?
— Откуда знаешь???? — Лацканы не намочил.
Мальчишка начинает что-то мусолить губами типа «б…» или «мать твою»… ушел, но снова вернулся — Я сбегаю голубей покормлю? — Давай. (возвращается, явно недовольным)
— Ба, на заправке дядьки стоят с сигаретами и дым идет. — Скажи им, что на заправке курить опасно. Пусть окурки выкинут.
Пацан убегает с таким лицом, что сразу понятно, что побежал шкодить… быстро вернулся обратно… за пацаненком двое… огромных… уверенных в себе и достаточно крепких мужиков, которые демонстративно держат окурки в руках. Я, если бы встретил их где-то на улице, то немедленно перешел на другую сторону. У амбалов взгляд лениво-вопросительный «ну и че за… на х…»
Мэм смотрит изучающе на их заход. Толпа моментально поделилась на тех, кто начал доставать валокордин и тех, кто доставал телефоны. В этот момент охранник делает вид, что ничего не происходит и начинает что-то изучать на подоконнике.
— Вам нужен тот, кто пацана послал – я и что. Хотя бы слово матом скажешь – я весь твой свисток сумкой расчерчу. — Эй мамаша… (мэм надает амбалу сказать и слова и начинает отчитывать его как простого хулигана).
— Пасынок, а ты ненароком не охренел? Ты придурок амебный, я тебе не мамаша. Если ты наметил прессануть меня целлюлитными отложениями, то можешь отправляться мыться, так как ты круто облажался. Немедленно прикрой рот. Не нужно еще больше тянуть свою судьбинушку на дно, а то проотвечаться можешь (мальчишка выбирает напиток… мэм обращается к внуку, не изменяя напора:
— Бери лайт, в ней концентрация сахара ниже и тут же возвращается к диалогу с амбалами. Немедленно потушили окурки и выбросили в урну. Придурки, прости меня Господи! Один из амбалов выхватывает телефон и начинает ретироваться, второй следует за ним.
Подходит внук:
— Ба, а если я курить начну? — Если у тебя других задач в жизни не будет можешь даже обкуриться! Только стул не забывай под собой иногда вытирать.
— Бабуля, а почему? — Из задницы никотин закапает.
— Ба, а на чем вы в своем каменном веке переписывались!!! — На глиняных табличках б… (мэм больше не смогла себя сдерживать).
Мальчонка счастливо улыбался, а кассирша заорала на всю заправку: «Касса начала работать!» все, кто был свидетелем этой сцены начали дружно аплодировать старушке.
