Некоторые интересуются, как ходить по большим и маленьким делам в тундре. Я не могу найти ничего лучше, чем сказать, что очень просто и ярко.
Тундра – это самый большой туалет в России. В прямом смысле, садись и делай свои дела где угодно и как угодно. Туалет распространяется от горизонта до горизонта. Далеко тебя видать. Но в этом есть большой плюс — никто не сможет застать вас врасплох, кроме оленей. Но обо всем по порядку.
Когда-то был у нас с мужем на даче туалет экстра-класса без потолка и стен. Да, весело, но потом это поднадоело и пришлось соорудить какое-то подобие помещения со столиком для игры в карты и обзорным окошком.
От предыдущих владельцев дачи нам досталась незамысловатая конструкция в виде четырех врытых столбов со старыми коврами вместо стен. Но это ничто по сравнению с тем, с чем мне пришлось столкнуться в тундре. Да, занесла меня туда как-то нелегкая.
Северный туалет являл собой дерево с большой веткой кедра, на которой непременно находился сугробик снега. Ветку часто задевали прихожане, и снежный подарок обязательно обрушивался вам за спину. Очутившись в оленьем стойбище, думы о том замечательном дачном тубзалете грели мою душу зимними вечерами. Я готова была отдать по бочке чая за каждый из его ковров. Надо упомянуть, что чай в пакетиках в тундре ценится как вода в пустыне. В приоритете «Липтон». Звучит как холодный душ для отечественного производителя, но это правда.
Через некоторое время после прибытия, изрядно напившись согревающей темной жидкости с незатейливым названием «Липтон», я озадачилась вопросом, куда его потом выпустить. Если молодое поколение любит ходить в тубзо с телефоном, то я беру фотокамеру: мало ли что попадется занятного. Может интересное испражнение получится, интересной формы и структуры.
На улице простор и благодать. Над тундрой висел солнечный круг, освещая местность как в свете софитов. Между чумов смиренно прогуливались олени, ковыряя снег. Рога лишь их украшали, а не пугали окружающих. Вместе с тем, чай все больше и больше просился наружу. Отойдя на 30 метров от чума, я оголила свой зад. Мороз тут же поцеловал его холодным поцелуем температурой меньше 40 градусов. Но для меня в тот момент это было несущественно, поскольку я так увлеклась процессом, как никогда не увлекалась. В этой связи я не заметила, странное рогатое столпотворение позади себя. Олени странно посмотрели на меня и принялись поглощать результаты моего «труда» на снегу. В чум я вернулась в недоумении, неужели моя задница способна производить такие кулинарные шедевры для оленей.
История моего похода в туалет стала местным анекдотом. Но я оказалась человеком понятливым, и в следующее туалетное путешествие решила отправиться с длинной палкой. Ее называли «хорей». С литературным термином нет никакой связи, просто с ее помощью погоняют оленей, чтобы вдруг им не приспичило искать человеческую мочу.
И вот я отправилась делать свои грязные делишки. Олени переглянулись, покачали головами и отправились за мной, штук 20 – не меньше. Я решила спастись бегством, но соревноваться в беге с парнокопытными абсолютно нереально.
И вот мы встали друг напротив друга: я и толпа рогатых, выжидающих «жидкое золото». Замахнулась палкой, но не помогло. Я потеряла равновесие и с головой окунулась в снег. Но одному оленю мне удалось немного зарядить по морде хореем. Несколько копытных сунули морды в снег, дабы убедиться, что я не оставила там «подарков». Эта ситуация напомнила мне известную пикчу, где толпа здоровых чернокожих парней стоит над белой девушкой.
Я решила вернуться в чум, чтобы поинтересоваться у местных об особенностях национального похода в туалет. Они относились ко мне хорошо, но считали, судя по всему, за «сумасшедшую». Одна девушка по имени Алла вызвалась помочь мне и присоединиться заодно к моему туалетному настроению.
И вот мы пошли. Олени уже разбрелись, кто куда, но стали собираться, завидев нас.
— Надо на них немного наехать и они деру дадут, — сказала Алла.
— Так я и орала, — парировала я.
— Да это ты не орала, так, шептала.
Значит, Алла откопала углубление в снеге и принялась выполнять свою часть работы по орошению местности. Олени тут же подбежали и принялись выпрашивать подношение. И тут она как заорет: «А ну ка пошли отсюда, дибилы, к чертям собачьим». Олени бросились со скоростью пули в сторону горизонта. Я так испугалась, что чуть не обделалась в портки и не убежала в тундру вместе с рогатыми проказниками.
С тех пор, помощь проводников мне была не нужна. Как только я садилась за создание желтого рисунка, я кричала благим матом и отпугивала зверей. Те бросались наутек и проклинали меня на своем оленьем.
Если откуда-то из тундры доносилось слово из трех букв, то, скорее всего, кто-то отправился в туалет. Вот такая вот интересная история на очень щепетильную тему.
