Наша мама в течение двух лет плавно изменила свои классические провинциальные взгляды на такие же классические, только столичные.
Нас в семье росло двое – я и моя старшая сестра, Александра. Небольшой городок в паре часов езды от столицы имел совершенно другие устои и традиции, чем в первопрестольной. Мы на них выросли и, хоть и поглядывали в сторону мегаполиса, но иллюзий особых не питали.
У мамы была родная сестра, тетя Нина, она сразу после школы рванула в столицу, и там очень удачно вышла замуж. Нюансов я не знаю, по большой ли любви, или по большому расчету, но жили они с мужем душа в душу, детей не нажили, глава семейства в шестьдесят лет не смог восстановиться после инфаркта, и тетя Нина осталась полноправной владелицей великолепной квартиры на одном из центральных проспектов.
Мама иногда ездила к ней в гости, возвращалась, что называется, не в своей тарелке, явно под впечатлением культпоходов в театры, на выставки, и вообще от столичной жизни.
Три года назад тетя Нина неожиданно заболела, и заболела серьезно. Ее состояние требовало постоянного присутствия кого-то рядом, и мама переехала к ней. Тетя была очень щепетильной в вопросах вмешательства в ее личную жизнь кого-то из посторонних, вариант с сиделкой даже не рассматривался.
За годы ухода за тетей Ниной мама, несмотря на трудности, втянулась в столичную жизнь, ей понравилось там жить, именно жить, а не приезжать в гости. Болезнь победила сестру, и мама через полгода стала наследницей столичных квадратных метров.
Мы с Александрой понимали развитие событий и, чего греха таить, надеялись, что мама продаст теткину квартиру, разделит деньги между нами, и мы сможем обзавестись, пусть и скромным, но столичным жильем.
Но все произошло иначе. Когда мама получила документы на недвижимость, она приехала в наш городок в каком-то эйфорийном состоянии, с шампанским, которое раньше терпеть не могла, и с маленьким, но замысловатым тортиком – отпраздновать событие. Разлив шампанское по бокалам, мама загадочно сказала:
— Ну, девочки, за мои будущие перспективы!
Мы озадаченно переглянулись, пригубили, и начали уточнять:
— Мама, что ты имеешь в виду?
— Я решила перебраться в столицу, свою квартиру здесь я подарю вам, решайте сами, что с ней делать, можете продать, можете в наем сдать, словом, вы – хозяйки. А мне хочется пожить с комфортом, в цивилизации.
Это «в цивилизации» нас с сестрой покоробило:
— В смысле, «в цивилизации»? А нам что, не хочется того же? Мы думали, переберемся в столицу, там обустроимся, найдем работу. У тебя здесь прекрасная квартира, будем к тебе приезжать с внуками, что еще нужно?
— Вы правильно говорите – «прекрасная квартира», я вам ее дарю! – маму невозможно было вывести из равновесия.
Так все и произошло. Мама утром потащила нас к нотариусу и оформила провинциальную жилплощадь на нас.
Перебравшись в свою новую квартиру, мама, конечно, достаточно радушно встречала нас с детьми, но, так же радушно, и провожала, было видно, что ей не хотелось, чтобы мы долго задерживались и сидели у нее на голове. Мама знала назубок все расписания спектаклей, концертов, нашла себе новых подруг-театралок, и все ее разговоры были или о тех мероприятиях, которые она посетила, или о тех, которые посетит в обозримом будущем.
А мы, по-прежнему, с завистью смотрим в сторону столицы, и надеемся, что рано или поздно тоже сможем переехать «в цивилизацию».
