Когда учеба сына подходила к концу, а у меня подходило время идти на пенсию, я провернула очень удачную, так скажем, операцию и приватизировала свою служебную квартиру, еще и оформила ее на сына. Он очень хотел остаться в областном центре, а я хотела вернуться на малую родину.
Нашу старую квартиру я двенадцать лет сдавала квартирантам, и решила, что хватит, сама буду в ней жить. Предупредила жильцов заблаговременно, дала им целых три месяца на выселение, потом не спеша сделала ремонт «под себя», и попрощалась с сыном, предупредив его, чтобы не смел прописывать в квартиру никого, имея в виду какую-нибудь «хищницу», желающую заиметь жилплощадь в большом городе. Сын согласно закивал головой, но уверенности в том, что он меня послушает у меня было пятьдесят на пятьдесят.
В том, что вероятность «заселения» была высока я убедилась уже через год. За это время я обжилась в своей старой квартире, восстановила знакомства в городе, определилась с культурной программой, словом, не скучала.
А в один прекрасный день, чтобы мне было не скучно совсем, позвонила сын:
— Мама, приезжай, Наташа родила, но пришлось кесерить, поэтому она сама в палате не справится, а ее мама сломала руку и сейчас пока не в форме.
Я опешила. Вот так номер! Первым вопросом было:
— Сынок, а Наташа – это кто?
— Ну как кто, моя жена…
Сын ответил так, как будто я вчера была в ЗАГСе на церемонии их росписи, а теперь задаю глупые вопросы. Но развивать тему я не стала, сказала, что к вечеру буду, и начала собирать вещи.
Сын встретил меня на автовокзале, хотел повезти к себе домой, но я решила расставить приоритеты:
— Вези вещи, а я – в роддом.
Сын попытался что-то возразить и объяснить ситуацию, но я отложила все разговоры на потом, понимая, что Наталье сейчас моя помощь более, чем нужна.
В палату я зашла с улыбкой на лице и с пакетами «всего что нужно». Там лежало две роженицы и два новорожденных малыша. Судя по описаниям сына (брюнетка), моя невестка лежала справа, и я уверенно шагнула к ней:
— Здравствуй, Наташа!
Невестка покраснела и пролепетала:
— Здравствуйте, Светлана Николаевна…
Я поправила:
— Никодимовна…
Наталья покраснела еще больше:
— Да, конечно, Никодимовна, я прост еще не привыкла, у вас такое редкое отчество…
Было видно, что Наталья ждет от меня то ли выговора, то ли скандала, и я решила ее успокоить:
— Как нашу красавицу зовут?
Мамочка растерялась:
— Ой, а мы еще не знаем, думали Олей назвать… Может, вам другое имя нравится?
Я передала полномочия по имени Наташе:
— Ты же мама, тебе и решать, у меня голос совещательный, Олечка – мне тоже очень нравится! Давай-ка займемся нашей девочкой.
Я перепеленала внучку, помогла невестке ее покормить, потом походила по палате, пока маленькая уснула, и все это время Наташа настороженно смотрела на меня, ожидая подвоха. Меня это в конце концов рассмешило:
— Да успокойся ты! Это тебя Вадим так запугал, что мама у него с рогами? Все нормально, зря вы в подпольщиков играли! Вот придет, я ему всыплю за такую конспирацию!
Наташа робко улыбнулась:
— Не надо, он хороший…
Это прозвучало так наивно, что рассмеялась не только я, но и соседка по палате.
Вскоре прибыл Вадим. Он подозрительно оценил обстановку, и убедившись, что все нормально, с облегчением выдохнул:
— Ну, слава Богу!..
Но его, полушутя-полувсерьез огорчила:
— Ты не расслабляйся, дома еще поговорим!
С Наташей в роддоме я была до выписки, договорилась с заведующей, чтобы в палату поставили кушетку, на ней и спала, благо дело, принять душ в роддом было делом беспроблемным.
За день до выписки я поехала домой, чтобы проконтролировать, все ли папаша приготовил для Наташи и Олечки, а заодно и намылила ему голову за то, что даже не пригласил на свадьбу. Сын извинялся, говорил, боялся, что не одобрю, на что я его еще и пристыдила:
— Эх ты, глава семейства, а до сих пор маму боишься! Еще и Наташу так настроил! Ремня бы тебе всыпать!
Сын улыбнулся:
— Вот видишь, сразу за ремень, как же тебя не бояться?
Вскоре к помощи подключилась мама Наташи, мы с ней быстро нашли общий язык, и прекрасно сейчас общаемся, в том числе и на конфиденциальные темы, касающиеся молодой семьи.
А как же еще, за ними глаз да глаз нужен!
