Взрослая дочка обижается на меня, потому что я жду ребенка. Она считает, что я слишком старая для того, чтобы становиться матерью. Мол, внуков пора нянчить. Внуки — это прекрасно, но мы с мужем не собираемся под Ирину подстраиваться.
Я родила первого ребенка очень рано — мне было всего 18 лет. О прерывании беременности даже речи не могло быть, хотя родители меня осуждали. Я до последнего скрывала растущий живот, чтобы они меня на аборт не отправили.
С отцом Ирины я прожила в браке 5 лет. Я понимала, что это не семья, все держалось лишь на ребенке. Когда мы оба устали притворяться, тихо и мирно разошлись. Бывший муж уехал в другой город, а я вернулась к родителям.
Мама с папой разрешили мне у них пожить только полгода. За это время я должна была накопить на ипотечный взнос и съехать. Они считали, что я должна нести ответственность за свои поступки, поэтому не собирались со мной нянчиться.
Конечно, за полгода реально накопить нужную сумму, но только если ты не мать-одиночка с болеющим садиковским ребенком. Родители сидеть на больничном с внучкой не хотели, поэтому я постоянно отпрашивалась с работы. Несмотря на все эти трудности, через полгода я переехала в общагу. Снимала комнату, ведь на квартиру денег не было. Было очень трудно. Но потом дочка пошла в школу и немного ситуация улучшилась. Я отказывала себе во всем, однако мой ребенок не был обделен.
Родители самоустранились — они мне не помогали от слова совсем. Мы встречались с ними только по праздникам. У каждого была своя жизнь, но я не навязывалась.
Спустя какое-то время я оформила ипотеку. Убитая однушка, но зато своя. Я была невероятно счастлива, что добилась желаемого. Я работала очень много, старалась для дочери и забывала о том, что моя жизнь проходит. Я пыталась стать для нее всем, чтобы она не чувствовала себя неполноценной.
Когда Ирине исполнилось 10 лет, мои родители умерли и мы переехали в их двушку. Свою квартиру я сдавала в аренду и перекрывала ипотеку. О мужчинах я даже не думала, поэтому любые попытки завязать со мной отношения отсеивались. Все мои мысли были связаны с дочкой и борьбой за выживание.
Когда мне стукнуло 35 лет, я вдруг созрела. Я поняла, что надо о себе тоже думать. Дочка была уже достаточно взрослая, поэтому я принялась наверстывать упущенное.
Я занялась собой, стала почаще выходить в люди и у меня появился мужчина. Сначала я думала, что это временные отношения, но все закончилось свадьбой. Мы долго не тянули, ведь люди взрослые. Ирина порадовалась за меня, ничего против отчима не имела.
На тот момент дочка сама уже была замужем и носила ребенка. Через месяц после новости о том, что я стану бабушкой, я узнала, что тоже жду малыша. Мы с мужем были на седьмом небе от счастья, чего не скажешь о моей дочери.
— Какие дети? Тебе внуков нянчить надо! Я вообще-то рассчитывала на твою помощь, что теперь мне делать? Ну спасибо, услужила! Да люди смеяться будут, сдурела на старости лет! — кричала Ирина.
Мне стало неприятно. Но разве 39 лет — это приговор? Почему я не могу быть бабушкой и мамой одновременно? Что в этом постыдного? Ну вот в чем я не права? Или дочка обнаглела?
